Абдуллин Андрей Тимерьянович
Цуюк главы 21-28

Lib.ru/Остросюжетная: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:

  
  ГЛАВА 21. КОБА В РЯБИНОВКЕ
  
  Please adjust your dress before leaving.*
  
  Надпись в английской общественной уборной
  
  Всё в последнее время происходило как-то криво, не по Книге.
  - Остынь! - твердил себе Пётр, запивая горькую квасом с мухами. - Ведь ты не настоящий Будённый...Так, беглый городовой, просто мент позорный...
  - Наливай давай! - он демонстративно сгрёб маркитантку за жирные прелести.
  - А кто, если не ты? - внезапно строго отозвалось в голове красного комполка голосом Кобы... И что тут ответишь? В течение двух суток просрано практически всё: историограф похода Бабель сбежал, прихватив огненный меч Революции. Бронепоезд пропал, и, как результат, весь план освобождения Немы от колчаковской гидры гавкнул. Теперь путь на Вятку открыт... При этом никакого другого Будённого помимо самого сержанта Ганешина на горизонте нет и никогда не было. Абзац! Он замахнул ещё полстакана первача и вышел, звякая шпорами, за шатёр.
  Тёмное поле, сколько хватал взгляд, было усеяно бивачными кострами. В небе со стороны противника застрекотал аэроплан. Пётр в бессильной злости сжал кулаки. Одномоторный "фоккер"-разведчик, демонстративно облетев расположение полка, разбросал листовки и скрылся в ночи без единого выстрела. Ганешин поднял спланировавшую к ногам колчаковскую агитку и стал читать.
  
  "Солдаты! Большевики вас разводят. Вместо земли и воли вас всех загонят в лагеря. Ленин убит, Сталин кровавый параноик, а ваш Будённый вообще самозванец и бывший жандарм. Вяжите главарей и переходите, пока не поздно, под знамя демократии, Единой и Неделимой России! Каждому обещаю коня, сапоги и 100 рублей ассигнациями.
  Начальник отдела контрпропаганды В.К.Свинтидзе."
  
  - Так вот где ты вынырнул, Викентий Карлыч! - Будённый скрутил из послания козью ногу и зло затянулся. - Ну, что ж, даст Бог, ещё поквитаемся...товарищ подполковник!
  - Трубите сбор! - крикнул он, вбегая в штабную палатку. - Срочная передислокация.
   Через полчаса несколько неприятельских батарей, разорвав громом ночь, усердно перепахали оставленное будёновцами гороховое поле. Полк отошёл и закрепился на подступах к Неме. Сам Будённый разбил ставку в брошенной резиденции купца Рябинина. Знакомые места... Интересно, где-то сейчас Левин?
  
  ...О.Фрола изловили в лебеде; он трясся и тыкал жирным перстом в небеса. Закончив растаскивать добро с поповского подворья, мужики собирались уже подпустить преподобному красного петуха, но Блюмкин умело перевёл стрелки на более конкретное.
  - Выноси святых! - он указал на распахнутые ворота храма. - Нечего клуб захламлять.
  Мужики не без некоторой опаски принялись сволакивать в штабель "божью благодать". Латыши штыками обдирали с досок литые оклады и паковали драгметалл в мешки. После этого в дело вступал Ефим Генералов с колуном.
  - Хватит, попили нашей кровушки! - покрикивал сельский богоборец, разбивая и швыряя в костёр наследие тёмного прошлого. Святители и великомученики угрюмо корчились в пламени революции, не в силах явить маломальское чудо - и суеверный страх полегоньку начал отпускать народ. Остаканившись из поповских погребов, вандалы притащили гармонь и вскоре уже пустились в буйный перепляс вокруг костра.
   Левин, не имея возможности что-либо изменить, с тяжёлым сердцем удалился от вакханалии под опустевшие своды храма. Распятого Иисуса вынесли, и теперь один Бог- отец с фрески злобно таращился на него из-под купола.
  - Что, Яхве, бог-ревнитель, - угрюмо спросил у него Левин, - теперь будешь мстить до седьмого колена, как положено? И детям, и внукам нашим? Рад покуражиться?
  Ответа не последовало. Тогда Левин выдернул из деревянной кобуры маузер и, прицелясь сквозь набежавшие слёзы, засадил пулю между глаз главному виновнику всего сущего. К ногам брызнула штукатурка. Он вздрогнул - сзади на плечо легла чья-то рука.
  - Ход ваших мыслей мне нравится, - произнёс возникший из полутьмы Яков Блюмкин, - я тоже с детства недолюбливал этого мстительного старикашку. Только целитесь вы не туда, Борис Викторович.
  - А куда надо? - тупо спросил Левин комиссара.
  - Себе в голову, любезнейший. Там он окопался, точно вам говорю.
  - Почему тогда уж не в сердце?
  Блюмкин тонко улыбнулся.
  - Ваше представление о Боге - плод вашего ума, то, что вам за тысячу лет вдолдонили попы. Посему - только в голову.
  - Я над этим подумаю, - хмуро буркнул Левин, пряча маузер в кобуру.
  - Кстати, о попах - что с преосвященным делать? Он давно тут всем поперёк горла - полсела у него в кабале. Ефимка просветил их слегка насчёт инквизиции - и теперь пьяные поселяне требуют бросить попа в костёр.
  - Ну, знаете ли! - Левин стремительно направился к выходу. - А ещё интеллигентный человек.
  - Да не волнуйтесь вы так! Шоу не будет. Я шепнул конвойному застрелить его при попытке к бегству.
  Он успел во время - чекисты уже выводили о. Фрола из подвала (того самого, где Ильич давеча провёл двое суток с пленными немцами). Заметив, как один из латышей отстал на шаг и передёрнул затвор, Левин прыжком ринулся на него и сшиб с ног. Второй конвойный выстрелил навскидку в нападавшего и промазал. Первый латыш оказался здоровяком - перекатившись через Левина, он подмял его под себя и стал душить стволом карабина. В глазах помутилось. Второй чекист подошёл сбоку и хладнокровно прицелился в его посиневшее, хрипящее лицо. Левин зажмурился. "Посему - только в голову", - вспомнились ехидные слова, перед тем, как он привычно вылетел из тела и увидел всю картинку сверху. Вот и смерть. Отчего же нет страха? И нет уже времени рассказать всем, что умирать - это так легко...Грохнул выстрел.
  - Именем революции - стоять! - раздался голос Блюмкина. - Скоты! За сопротивление командиру - расстрел на месте!
   Левин, вновь ощутив себя в теле, недоумённо огляделся. Возле него лежал чекист с развороченной выстрелом головой. Поп, тряся окороками щёк, мелко крестился и бормотал от св. писания. Блюмкин, спрятав наган, чуть заметно подмигнул:
  - Что же вы? Командуйте.
  - А где отец Исаакий? - поднявшись, спросил Левин у попа. Узнав своего бывшего узника, о.Фрол позеленел ещё пуще.
  - На ко-колокольне. Сказал, что не дастся - лучше спрыгнет.
  - Передайте ему, чтоб спускался. Вы оба свободны.
  Вскоре дьякон, затравленно озираясь, присоединился к священнику. Защищённые от гнева толпы цепью латышских стрелков, они взгромоздились на телегу и, сопровождаемые бранью и комьями навоза, скрылись в лесу.
  - Ступай и больше не греши! - пустил вслед Блюмкин и повернулся к Левину.
  - Не пойму я вас, Борис Викторыч. С Гапоном вы, помнится, не так церемонились...
  Через час цеппелин товарища Сталина показался из-за деревьев. Выслушав доклад комиссара, Коба мудро усмехнулся в усы.
  - А ведь Борис-то прав. У нас на Руси мучеников слишком любят. Пусть обломаются. Жирно им будет - столько наговняли по жизни, а тут бац, и в рай! Пускай лучше работать идут. Придёт время - построим специально для таких трудовые лагеря. Проповедовали страдание - нате, наслаждайтесь!
  Ночью дирижабль причалил в Рябиновке. С востока в зареве канонады накатывался колчаковский фронт. Левина, уснувшего после переживаний в своей каюте, Коба заботливо велел не будить. А сам, в сопровождении Якова Блюмкина, направился в штаб. Будённого в расположении застать не удалось - он лично объезжал позиции, воодушевляя бойцов стоять насмерть. Ночь была светла, Луна в обрамлении звёзд отбрасывала таинственные тени. Сталин, отпустив Якова, отправился прогуляться по тщательно охраняемой территории. Редкие минуты одиночества...В кустах запела ночная птица, и стихи начали всплывать в голове сами собой:
  - Когда Луна тревожным светом
  Вдруг озаряет мир людей... Нет, "людей" нехорошая рифма - "Похудей... иудей... му..." Чёрт знает, что за рифма! - Коба набил трубку и привычно затянулся, стараясь подольше не выпускать терпкий дым. "Владей. Вот именно, людей - владей!"
  За амбаром он вдруг увидал колышущееся зеленоватое марево. Бесшумным шагом, словно боясь спугнуть чудо, Коба направился на свет. Внезапно в ушах его начал отдаваться всё нарастающий тревожный пульс. Или это сердце так колотится? Странную траву прислал Шаумян...
  Потом всё с грохотом кануло в зелёной вспышке - и он сам провалился в небытие.
  Тщетно привыкшая к сталинским фокусам охрана до полудня обыскивала каждый дюйм территории. На этот раз всё было более, чем серьёзно. Пришлось телеграфировать в Кремль:
  - Товарищ Сталин исчез.
  
  
  * Перед уходом оправляйте одежду.
  
  ГЛАВА 22. СИНДРОМ ИЗМЕНЫ
  
  Опрокинулась в море рыбачья ладья,
  И так сильно купырь закачал воробья,
  Что совсем закружилась головушка -
  И закрылись глаза у воробушка...
  
  Самуил Маршак
  
  - С-сука любовь! - от обиды Катерину трясло.
  Хотелось выть на Луну, сияющую в оконном провале Рябиновки... Некстати это всё - с минуты на минуту должна появиться погоня.
  - Не реви! - встряхнул её за плечи мазык, - Большое дело - облапошилась. Все прокалываемся когда-нибудь.
  - Верить, получается, вообще нельзя никому. Всю жизнь думала, что Левин - это Левин! Я к нему всей душой, обрадовалась - а тут... Какой-то террорист половой вместо него.
  - Послушай... В сущности ведь что Левин, что Савинков - просто аватары, разные образы пустоты, и это не повод реветь, как лохушка.
  - Лохушка и есть! - Катю всё пуще разбирало, - Всё ведь видела - и родинка у него неправильная на щеке, и глаза злые ... Любовь - морковью, но совокупляться с разными аватарами мне, знаешь ли, как-то впадлу.
  - Да ладно - просто считай, что Савинков - это Левин сегодня. Тем более, по большому счёту именно так и есть ...
  - Что такое?
  - То самое. Твой Левин - очередное земное воплощение культового террориста Бориса Савинкова. Который просочился через Портал - и отымел тебя за баней без всякой задней мысли. Ещё вопросы?
  - Оба-на! - плечи Кати недоверчиво дёрнулись. - Ну, а я тогда чьё воплощение?
   - Ты-то? А самой ничего не мнится?
  - Не знаю...Германию какую-то постоянно вижу во сне... Садик с розами, и замок на горе... А потом меня увозит русский принц на белой "испано-сюизе"...Ну, это такое старинное авто, я в "Гугле" проверяла... Нормальные девчачьи бредни.
  Дед Коля молча взял её ладонь в свои и задержал. У Кати на секунду мелькнуло дурацкое чувство, что он сейчас поцелует ей пальцы. Впрочем, смутный кайф тут же обломала вбежавшая в комнату Лили Марлен.
  - Атас, менты!
  - А Дерендяй чего? - обернулся к внучке старец.
  - Чучело-мочало! Как всегда, дружит с насекомыми.
  - Ладно, уходим, - дед вскочил и, ухватив Катю под локоть, поволок её по тёмному коридору. Скользкими каменными ступенями троица спустилась в подвал. Пахнуло сыростью. Осознания происходящего у Кати не было - ноги перебирали сами, как в трансе. Лили Марлен захлопнула массивную дверь и чиркнула зажигалкой. Сине-белый огонёк начал, искрясь, укорачивать пороховой запал петарды...
   Пробираясь дальше по подземному ходу в полной тьме, беглецы услышали сверху топот ментовских сапог и отзвуки русского мата. Когда наконец вынырнули через густой малинник к ручью, сзади что-то оглушительно грохнуло, и их отшвырнуло наземь. Почва вздыбилась и просела. Предсмертных стонов слышно не было - тела государевых людей мать-Земля приняла молча...
  - Чей-то бойфренд по ходу отлетел в Валхаллу, - скорчила траурную гримаску Лили Марлен. - Террористу намба уан Борису Савинкову - прощальный пионерский салют.
  Катя не вдруг поняла, что случилось. Уши были заложены,
   рот безвольно скривило судорогой.
  - Не грузись, Катюха...- старый скоморох впервые на её памяти выглядел смущённым. - Понимаешь, бзик у Лильки на всякие технические пакости. Не может без фейерверков. Изъян воспитания, безотцовщина... А что до твоего мужика, то просто прими для себя на веру: "Левин жив." И когда-нибудь, чует моё сердце, вы ещё обязательно с ним встретитесь...
  - Не в этой жизни, - разрыдалась лицом в ладони Катя.
  
   Тамбова вышвырнуло взрывной волной наружу, хорошо приложив спиной о дерево. Сколько он провёл в отключке - неизвестно, но пыль успела осесть. Майор застонал и понемногу начал приходить в себя, хотя в глазах ещё двоилось. Первый вопрос был - где опергруппа? Второй - что за тип в сапогах сидит орлом на одиноко высящемся посреди обломков унитазе? Рябоватый усач в полувоенном френче напряжённо отслеживал из-под прикрытых век все телодвижения майора, сжимая в зубах потухшую трубку. Вот в ночной тиши раздался недвусмысленный звук. Тамбов потянулся к кобуре, но она оказалась пуста - пистолет при взрыве отшвырнуло куда-то.
  - "Правды" у вас нет? Или другой пролетарской газеты? - осведомился человек во френче. Майор тупо помотал головой.
  - Ильич в Шушенском как-то обмолвился, что важнейшим является говно. Кто не страдал запором, вряд ли сможет понять всю беспощадную логику ленинской мысли, - Коба сошёл со своего трона и, подтёршись сорванным лопухом, натянул штаны.
   - Догматики от истории, чувствую, будут когда-нибудь утверждать, что Сталин вообще не испражнялся - но это безграмотное утверждение. Вы, как врач, должны понимать.
  Тамбов где-то слышал, что сумасшедшим нужно поддакивать. Похоже, здесь был именно тот случай.
  - Мы говорим Ленин - подразумеваем партия, - всплыло откуда-то в тупой голове. - Я сейчас свяжусь... с клиникой, - он достал телефон и судорожно стал набирать личный номер генерала МВД.
  - Марат Кошерович, в Рябиновке теракт! Пионерлагерь взорван, имеются жертвы. Срочно нужно подкрепление и медпомощь. Секунду, у меня телефон вырывают...Короче, тут товарищ Сталин на линии.
  - Тамбов, ты что - пьян? - генерал Шугал хотел уже в сердцах бросить трубку, когда в мембране неожиданно раздался до боли знакомый по кинохроникам ироничный голос с грузинскими интонациями:
  - Здоровое недоверие - хорошая основа для совместной работы. Так, кажется, говорится, товарищ... Как ваша фамилия?
  Генерал сам не понял, как вскочил с кресла и отрапортовал по стойке смирно.
  - Есть человек - есть проблема, товарищ Шугал, - изрёк Коба, держа собеседника голосом на коротком поводке. - Надеюсь, с вами у нас проблем не будет... Срочно пришлите мне настоящего врача, а не этого... саботажника!
  Бригада прибыла быстрее, чем ожидал Тамбов. Товарищ Сталин, внимание которого было умело отвлечено психиатром с внешностью интеллигентного эсесовца, получил сзади от подкравшегося двухметрового санитара разряд электрошока в шею, и был споро зафиксирован на носилках.
  - Вы, очевидно, родственник больного? - спросил опера доктор, вкатывая бесчувственному Кобе двойную дозу аминазина.
  - Сопровождающий. Майор Тамбов, следственный отдел МВД. Не будет у вас, доктор, глотка spiritus vini?
  - Отчего же, коллега? - странный врач извлёк из кейса флакон с бесцветной жидкостью и профессионально нацедил в пробирку. - Угощайтесь.
  Заглотив, майор сначала обратил внимание на странноватый вкус, а потом уже на неуместное обращение "коллега". В глазах разом потемнело, и он кулём повалился на траву.
  - Мента тоже пакуем? - осведомился санитар.
  - Некогда, - ответил главный. - Всё равно ничего не вспомнит. Птичка в клетке - уходим.
  
  - И как тебе расклад? - тревожно спросил дед Коля сгустившегося в утреннем тумане Дерендяя.
  - Если коротко - то жопа, - буркнул фантом. - Как пить дать, заколют враги вождя народов. Нужно срочно возвращать Кобу домой, в восемнадцатый год. Иначе так всё замутится, что вообще потом не разгрести.
  - Ясен пень, нужно. Весь вопрос - кому идти?
  - Николай, даже не уговаривай - я к ним не ходок. Я старый гриб, моё дело - ботва, личинки-куколки, за погодой присматривать. А в боевуху позабыл, как вообще играют.
  - Ты предлагаешь отправить на дело Лили Марлен?
  - Лиса одна точно напортачит, - поджал губы Дерендяй. - Тем более, они про неё уже в курсе.
  - И кого тогда? Я Дыру сторожу, Левин ушёл в революцию, да и не знает он покуда ни хрена. Остаётся Катерина?
  - Больше некому, - кивнул виртуальный мазык и начал медленно растворяться в утреннем мареве. - Она ж всё уже умела, когда твоей женой была. Тебе и карты в руки. Развороши ей ум хорошенько - а как до дела дойдёт, само всё и припомнится.
  - Погоди ещё. Тут это...У меня Савинков под завалами - кажись, не дышит. А его ведь тоже надо домой возвращать.
  - Ох, грехи... Ладно уж, воскрешу. Хотя за такие фокусы можно и огрести капитально...Одного, слыхал, вообще гвоздями прибили - довоскрешался трупаков. Короче, с тебя причитается, - недовольно клубясь, прошелестел туман. - Главное, следи чтобы Максим Максимыч опять не нарисовался.
  - Тьфу-тьфу, помяни дурака! - суеверно переплюнул дед Коля.
  
  
  
  
  ГЛАВА 23. DEMENTIA PRAECOX*
  
  Эти твари, воплощение грубой материи, смутно боятся иметь дело с необъятной тьмой, сгустком которой является неведомое существо... Свирепое боится зловещего, волки пятятся перед оборотнем.
  В.Гюго
  
  - А взрывчатка у тебя откуда? - молодая волчица, сбив лису в прыжке, рыча, прикусила ей холку.
  - Да отцепись ты! Жив твой Савинков, Дерендяй воскресил! - протявкала Лили Марлен, тщетно дёргаясь под превосходящей массой.
  - Не юли. Я задала вопрос! - Катины глаза зажглись жёлтым огнём.
  - Тротил в тоннеле старом спёрла. Там ещё до фига всего есть. Вернёшься - покажу.
  - Цурюк, воительницы! - дед, напялив треуголку из газеты, застыл перед подружками на пеньке в важной позе местечкового Бисмарка. - Разминка окончена - живо в тело! Вопрос на дурака - как проще всего попасть в глубокий тыл неприятеля?
  - На парашюте! - кувырнувшись назад через голову, приняла человеческий облик Лили Марлен.
  - Нет у нас парашюта, не пошили. Катерина?
  - Тогда, может быть, легче поднять руки и сдаться? Ну, если задача - туда попасть.
  Лиса презрительно скривилась, но дед выглядел довольным.
  - В яблочко! Учись, двоешница. На войне морали нет - есть только цели и средства. Кстати, слова товарища Сталина, которого нам и предстоит выручать.
  Лилька обиженно фыркнула:
  - Опять этот отец народов! Сбегаю-ка, проверю периметр - а то уши вянут слушать. Всю семью тебе заморил вождь - и его же теперь спасай!
  Лиса недовольно скрылась в зарослях. Катя вопросительно взглянула на скомороха - её поразила моментальная перемена в его внешности. Шутовства как не бывало - осталось лишь серое лицо усталого и печального старика.
  - Хочешь спросить - почему?
  - Я пойду. Надо - значит пойду. Просто... не понимаю - почему я? И как это всё так складывается ?
  - Ну...Такие уж правила игры - как в пазлах, всё связано. Если в той жизни тебя кто изобидел, или убил - значит, в этой он опять где-то рядом трётся. Ждёт, пока ты обратку кинешь. А в следующей - снова он тебе, и так пока оба не осознаете. Типа теннис, только очень большой. Лилька не понимает, у неё мышление мести...
  - Конечно! Чуть что - "товарищ не понимает"! - высунулась из кустов задорная мордашка лисы. - Может, мне просто в кайф охотиться. А то избавишься от всех привязок -а потом тебя же и растворят хер-те в чём. В каком-нибудь говноЯхве - сто лет мечтала! Дон Хуана вон вообще Орёл склевал за все заслуги...
  - Смени подгузник.
  - Чего? - не поняла Лили Марлен.
  - Чучело-мочало. Важности полные штаны, иди подмойся, балаболка - отрезал дед. - До пятницы они его никуда не увезут - Дерендяй не даст. Погода будет нелётная, с градом. Итак - на всё про всё у нас сутки. Время пошло...
  
  - Странная пассионарность для психа, вы не находите, доктор? - за зеркальным бронестеклом больничной курилки озабоченно переговаривались невидимые двое в штатском.
  - Dementia praecox на аминазиновом фоне не исключает вспышек маниакальности, князь. А контингент у нас внушаемый. Что ж теперь - всех записать в Наполеоны? - пожал плечами главврач Абрикосов.
  - Зачем же всех? Сталин - он Сталин и есть...Напрасно не верите - есть оперативная разработка, всё подтверждается. Проник через Рябиновский портал. Заметили, кстати, как он бурно реагирует на врачей?
  - Здесь все так реагируют...
  - Нет, вы только гляньте, Павел Петрович, каков мерзавец! Одно слово - Коба! Шалишь - этого вождя красножопых я в Петербурге лично буду пытать! - породистое лицо князя Галицына исказилось ненавистью. - Жду не дождусь отлёта - гроза вот что-то, как на грех, разыгралась...
  
  - Вредительство! Это ж надо - объявить меня сумасшедшим и закрыть здесь с вами! - молодой Коба барсом сновал по предбаннику больничного клозета, тщетно пытаясь затянуться из пустой трубки - там только безнадёжно хлюпало.
  - А здесь, товарищ Сталин, самые проверенные кадры и собрались! - каркнул за всех буйный самосожженец Абдулатип Ельцин, сверкая вороньим безумьем пустых зрачков. - Вот я - одиннадцать лет требую вернуть мне девичью фамилию отца Торчун-задэ. В политике мафии жидосиловиков разочарован! Считаю либеральные реформы режима подлым фарсом и геноцидом! Писал в Гаагу - простыни рваные, няньки хамят. Норма сахара снижена с пятого года до шести кусков. По ночам вместо канала "ТНТ" в голове крутят рябь - явно происки "Белой руки". Спрашивается - доколе коршуну кружить?
  - Доколе? - подвизгнул из угла седенький интеллигент Комков, четверть века назад по блату закосивший от армии под пророка Михея. - Мне отмщение и аз воздам - допрыгаетесь! Послание к Идумеянам, песнь 3-я, статья 105 прим: врачующим и санитарующим - публичное покаяние в пещи огненной!
  Контингент одобрительно загудел.
  - А ну ша, дебилы! - в дверном проёме обрисовалось горой тело Захара Думова.
  - Явление альфа-самца народу, - буркнул пророк, отползая в тень. Захар, бывший ОМОНовец, отдыхал здесь, спасаясь от статьи "превышение полномочий". Он привычно вразвалку двинулся сквозь толпу - пространство между паханом и неофитом раздалось.
  - Ты чо тут, самый типо умный? - Захар дёрнул щуплого Кобу за ус. Сумасшедшие замерли в предвкушении - но всё случилось слишком быстро, словно снятое в условно-клиповой манере. И вот уже туша Думова с воем ползёт по кафелю на карачках, а Сталин без усилия двумя пальцами водит его вокруг себя за умело сломанный мизинец.
  - Долго я к вам добирался, слушай, - проникновенно обратился он к партнёру по танцу. - Сапоги запылились - неудобно перед товарищами.
  С этими словами ряха Думова была нагнута к голенищам нового пахана. Поняв, чего от него требуют веления времени, поверженный авторитет принялся, всхлипывая от усердия, вылизывать языком сталинские сапоги.
  
  - Я же вам говорил, доктор, - сощурился полковник Галицын.
  - К бабке не ходи - он. Вопрос в другом - откуда им известно о "Белой руке?" Это же внутренняя информация ФСБ, вы один имеете спецдопуск?
  - Да здесь у половины больных запущенная телепатия, - безнадёжно махнул рукой главврач, - Енотов после курса электрошока вообще мыслью ложки гнёт. Чего только ему не кололи - без толку. Пластиковую посуду пришлось купить. Так что увы - информация, у нас, как говорится, витает в воздухе. Но наружу не выходит...
  В это время на пульте замигала красная лампочка вызова.
  - Это из приёмного покоя, - накинул халат Абрикосов. - Опять кого-то привезли. Не желаете составить компанию, князь? За питомца своего не волнуйтесь, отсюда ещё никто не сбегал.
  Доставленная оказалась довольно миловидной девахой в белой ночнушке до пят, с венком из полевых цветов поверх неровно выстриженной русой головы.
  - Взяли в приёмной губернатора, - громко шепнул доктору на ухо медбрат. - Никифор Юльевич лично просил присмотреть за этой Офелией.
  - Хм... Как же она проникла туда... в таком виде? - недоверчиво спросил полковник Галицын.
  - Никто понять не может. Взяли прямо из кабинета - вломилась и потребовала денег. Губернатор в шоке.
  - А скажите-ка нам, милая, - мягко обратился к задержанной доктор, - для чего вам понадобились деньги?
  - Раздам бедным! - полковник невольно поёжился - казалось, сквозь распахнутые глаза этой пигалицы на него глядело само безумье, жалкое и величественное. - Правительство США должно каждому жителю Земли по две тысячи долларов. Пусть для начала вернут долю моей покойной бабушки - вот её расписка. Об остальных поговорим после, - девушка предъявила доктору смятый клочок бумаги. Он был испещрён некими замысловатыми символами.
  - Вы позволите? - Галицын протянул холёную руку с магистерским перстнем на мизинце.
  - Деньги вперёд! - девица быстро спрятала клочок за спину.
  - Я полагаю, доктор, картина ясна, - скучливо отвернулся князь. - Оформляйте быстрей - и едемте обедать.
  - Представьтесь, пожалуйста, - мягко обратился Абрикосов к больной.
  - Как? Вы меня, что ли, не узнали? - она величаво оправила венок. - Я - святая Екатерина Вятская и Марадыковская!
  - Чтобы называться святой, дорогуша, нужно как минимум явить при жизни чудеса, - повернулся к ней раздосадованный князь - махровый цвет идиотизма уже начал бесить. - А вы что? Являетесь к официальным лицам, пардон, в неглиже... Какие-то доллары... Стыдно-с!
  - Чудес захотели? - в глазах святой проблеснул нехороший огонёк, губы что-то быстро забормотали. В следующую секунду она с воплем вскочила на табурет, указывая пальцем на Галицына.
  - Нянька! Хлорку! У этого насекомые!
  Все взгляды невольно скрестились на замершем эмиссаре ФСБ. И тут из-под его белоснежной манжеты по-хозяйски выполз на руку упитанный чёрный таракан, волоча торчащее из зада кожистое яйцо. Зарычав от омерзения, полковник судорожно встряхнул кистью. Таракан перелетел на халат старшей медсестры и шустро убежал за воротник. Под визг толстухи, ощущая щекотание мерзких лапок тут и там по телу, князь в панике ринулся вон из приёмного покоя.
  
  
  *Шизофрения (лат.)
  
  ГЛАВА 24. ТОЧКА БИФУРКАЦИИ
  
  Жизнь - это очередь за смертью, но некоторые лезут без очереди.
  Адольф Хитлер. "Моя борьба"
  
  - Вы желали видеть меня, Викентий Карлович? - полномочный представитель Ставки Главнокомандования штабс-капитан Галицын, войдя, чётко вскинул руку к козырьку - и невольно поджал губы. Грузный седоусый шпак за столом был явно нетрезв.
  - Присаживайтесь, князь, - подполковник Свинтидзе радушно хлопнул в пухлые ладоши, и денщик возник в дверях с привычным графинчиком коньяка на подносе. Отпустив его кивком головы, добряк гостеприимно набулькал в два стакана.
  - За здоровье Его превосходительства, адмирала Колчака! И мамзель Аннет...Сигарку не изволите? Вот балычок астраханский...
  - Если можно, я бы предпочёл ближе к теме, подполковник. У вас есть новые агентурные сведения о красных?
  - Как же-с...- одышливо хрюкнул, закусив лимоном, Свинтидзе. - Цеппелин члена Реввоенсовета Иосифа Сталина вчера вечером прибыл в Рябиновку...
  - Штаб в курсе. И что?
  - Да то, мон шер, что Джугашвили там нет. Как говорят наши друзья пролетарии, был - и весь вышел.
  - И где же, по-вашему, сей чудесный грузин? - штабс-капитана начинала всерьёз бесить эта декадентская многозначительность.
  - Вы не поверите, князь, - но именно сейчас он нигде. Так же, как и захваченный красными бронепоезд "Единая Россия"... Просто скрылись в реке времён... Но в любой момент могут вынырнуть вновь, и тогда кое-кому мало не покажется...пардон, князь, вам не доводилось читать Герберта Уэллса?
  - Я лично встречался с сэром Гербертом в Лондоне, - поморщился Галицын, - но думаю, здесь не лучшее место, чтобы обсуждать беллетристику союзников. Меня больше волнует срыв ими военных поставок.
  - О-кей, - вздохнул Свинтидзе, извлекая из сейфа чёрную клеёнчатую папку и плоский пистолет неизвестной Галицыну системы. - В двух словах всего не расскажешь. Посему я тут подготовил подробную докладную записку на имя Верховного. Попрошу вас ознакомиться и решить - передавать ли сии материалы Александру Васильевичу. Ибо лично его они могут травмировать. Единственное, на чём настаиваю - это чтобы вы прочли их немедля, сейчас. - Жандарм как-то ловко крутнул чёрный пистолет вокруг пальца на столе. - Простите за назойливость, но от этого зависит будущее России.
  - Между нами, подполковник, - пыхнул сигарой Галицын, - порой мне сдаётся, что после отречения Государя будущего у России просто нет.
  - Боюсь, князь, вы не вполне правы. Мне довелось встретиться с ним лично. То есть не с Государем, разумеется - но с будущим...- с этими словами Свинтидзе протянул штабс-капитану красное удостоверение с тиснёным двуглавым орлом, явно до того побывавшее в воде.
  "МВД Российской Федерации..."
  - Обратите внимание на дату выдачи - подполковник ткнул пальцем в расплывшийся текст.
   "Начальник полиции Немского района, 2012 год".
  - На фото - вы?
  - Кажется, мне удалось вас заинтриговать, - Свинтидзе подвинул пистолет к себе, а к собеседнику полный стакан коньяку, коробку сигар и клеёнчатую папку с тесёмками...
  Когда князь Галицын перевернул последнюю страницу и потянулся за коньяком, за окнами уже стемнело, графин был пуст, а пепельница полна окурков.
  - Россия как сырьевой придаток Северо-Американских Соединённых Штатов? - он повернул осунувшееся лицо к Свинтидзе. - Мерзость какая-то. И вы, милостивый государь, хотели, чтобы командование поверило вашей декадентской стряпне и на этом основании атаковало Нему, не дожидаясь подхода чехословаков?
  - Ваше сиятельство, - подполковник грузно навис над столом, протягивая пистолет Макарова за ствол князю, - К чёрту Портал, забудьте. У нас сейчас реальный перевес в артиллерии, живой силе и пулемётах, красные деморализованы. Один удар Офицерского полка - и завтра мы сможем рапортовать о полном разгроме будённовских банд. Пролетарии без вождя разбегутся, как тараканы. А если Сталин и пропавший бронепоезд вернутся в Нему - они попадут уже в наши руки! И всего того безобразия, что я описал в своей записке, просто никогда не случится! От Вятки - прямой путь на Нижний и Москву. Колчак победит! Это - главный выбор в вашей жизни, князь! И моей тоже...Мы с вами вдвоём можем наново переписать историю России. Теперь, если считаете меня провокатором - стреляйте.
  - Вы безумец! - Галицын с любопытством повертел в руке ПМ и опустил его в карман френча. - И ваше безумье, как я погляжу, заразительно... Выступаем с рассветом - велите трубить общий сбор! Если это было враньё, я расстреляю вас лично... За сотрудничество с красными до 1991-го года. Вахмистр - коня!
  
  Левина заставил пробудиться чудный образ подъёма на скоростном лифте в обнимку с хорошенькой Катей Сказкиной. Оглядевшись, он понял, что лежит в каюте цеппелина абсолютно один. Не считая кучевых облаков, убегающих за окнами вниз. Получалось, что и отец Фрол, и Блюмкин, и тупой латыш с развороченным мозгом - всё это был не сон. И он стрелял промеж глаз Отцу-Саваофу в реале...
  А наивная мордашка стажёрки из краеведческого музея, в последнее время так странно зачастившая в его сны, это...Лишь сны? К чему бы? - Левин попытался зацепиться за тонкую надежду остатками дрёмы, но воронёный ствол нагана глянул в его лицо апофеозом реальности.
  - Гутен морген, дружище, подъём! Проспали сутки.
  - Ах, Яков! - Левин демонстративно поднял руки, потягиваясь. - Вечно вы со своими метаниями. Как вечер - спасаете, а поутру вновь агрессия... Может, определитесь уже как-нибудь?
  - Делать бы жизнь с кого... - ухмыльнулся в ответ Блюмкин, невзначай заглядывая под скомканную подушку. Потом охлопал тело Левина от подмышек до щиколоток:
   - Вроде чисто. Ладно, пошли уже в столовую - за чайком, да с крендельком - легче пройдёт... Мерси, Сяо Хуй, свободен! - отпустив китайца-стюарда, Яков чинно прихлебнул из пиалы.
   - Итак, Савинков, вынужден вас поставить перед фактом: вы в говне. Ваш Джугашвили бездарно смылся. Будённый не успел - Нема взята белыми в клещи. Я с риском для жизни вывел цеппелин из-под огня - можете полюбоваться сами.
   Блюмкин что-то отрывисто скомандовал в раструб командирской трубки и отворил иллюминатор.
  Словно в подтверждение его слов ветер стих, и снизу донеслась полифония боя. Аппарат, заложив плавный вираж, вышел из облачности. Теперь все перемещения войск были видны сверху, как на тактической карте. Левину вспомнилась детская игра в солдатики - с той лишь разницей, что изменить здесь было ничего нельзя.
  Казачья лава, смяв красную кавалерию, атаковала укрепления Рябиновки - но, отброшенная пулемётным огнём, затаилась в перелеске. Пластуны спешились и поползли в обход. В это время левый фланг будённовцев оказался прорван штыковой атакой офицерского батальона и в панике рассеялся. Будущий пионерлагерь с горсткой защитников теперь был в кольце врагов. Вот в артиллерийском разрыве захлебнулся последний красный пулемёт.
  Левин, по статусу потомственного интеллигента изначально ненавидевший коммуняк, вдруг поймал себя на остром сочувствии попавшим в западню бойцам. Эти жалкие, обманутые на всю голову бедняки сейчас умрут...
  - Можем, конечно, снизиться и убить бомбами нескольких русских офицеров, - считал его мысли Яков Блюмкин. - Только Петра это вряд ли спасёт... А уж Колчака точно не остановит.
  Тут в конфигурации боя что-то неуловимо сместилось, и Левин различил песню, подхваченную вслед за фальцетом запевалы низким мужским хором:
  - Осенняя буря шутя разметала
  Всё то, что душило нас пыльною ночью.
  Все то, что дарило, играло, мерцало -
  Осиновым ветром разорвано в клочья
  В Последнюю осень! -
   С Петром Ганешиным в малиновых шароварах во главе, поющие оборванцы встали из руин и двинулись на врага цепью - в рост. Это было настолько против всех правил воинского искусства двадцатого века, что стрельба смолкла. Так, вероятно, атаковали в последний раз где-то под Бородино. Солнце холодно сияло в стали их штыков - в атаку шли уже мёртвые люди.
  Суматошный залп белых выбил дюжину смельчаков из сотни, остальные перешли на бег, и песня взорвалась боевым рёвом: "Ура!"
   Будённый, вертя шашкой над головой, обрушился в гущу врага, при этом паля с левой руки из маузера, пока не кончилась обойма. Фланг белых был смят, и части красноармейцев, прорвав кольцо, удалось скрыться в лесу.
   Пётр, с рассечённым от уха до носа лицом, рубясь спина к спине с могучим люмпен-пролетарием Иваном Чуховым, пал под грудой поверженных тел...
  Так Нема была взята. Выстрелы победителей в воздух ничем не могли повредить удаляющемуся на запад за пеленой облаков цеппелину. Из ступора Левина вывел стрёкот беспроволочного телеграфа.
  - Кончайте киснуть, все там будем, - Яков поднёс к его дёргающимся губам стакан коньяку. - Как говорил один ныне забытый воздухоплаватель, незаменимых у нас нет. Хочется верить, что вы найдёте общий язык с новым Будённым - его, кстати, зовут Семён. Железный Феликс уже в Вятке и желает сказать вам пару слов тет-на-тет - смотрите, не разочаруйте вождя народов, - Левину почудилось, что какая-то сальная ухмылка проскользнула на обезьяньем лице Блюмкина.
  
  
  Конец первой части.
  
  ЦУРЮК
  (Часть вторая)
  
  ГЛАВА 25. PERFECT GETAWAY*
  
  Нам вовсе не нужна связная концепция мира. Могут быть правы и те, и другие...
  А. Хитлер
  
  Полковник Галицын безнадёжно глянул за окно. Вылет откладывался. В темноте по бронестеклу кабинета главврача продолжал скрестись косой дождь. Мистика какая-то - по всей остальной среднерусской равнине карта "Gismeteo" показывала "ясно". Андрей Григорьевич заварил в казённом стакане два пакетика зелёного чая, достал из кейса потрёпанную клеёнчатую папку со старорежимными тесёмками и в сотый раз углубился в чтение:
  "На имя Верховного Главнокомандующего адмирала А.В.Колчака от подполковника Свинтидзе..." В руки легендарного Адмирала докладная записка так и не попала - уехала в багаже тяжелораненного под Немой прадеда, князя Григория, с обозом барона Унгерна в Манчжурию. После смерти штабс-капитана взрывоопасный документ трижды передавался старшему в княжеском роду, пока не пришла пора дать делу ход. Нелёгкая миссия эта выпала на долю нынешнего князя Андрея, полковника ФСБ и магистра тайного офицерского Ордена "Белая рука". Цель - хирургическим внедрением в прошлое раз и навсегда вымарать позорные страницы большевистского самозванства из истории Отечества! Но род Галицыных от судьбы не бегал - уже тысячу лет служил престолу православному честно и грозно.
  Наконец, спустя месяц кропотливой работы, удача улыбнулась - главный злодей в его руках. Осталось доставить Джугашвили в питерскую штаб-квартиру и после допроса с пристрастием ликвидировать. Чесались, конечно, руки тут же вывести подлеца на задний двор психбольницы и грохнуть без покаяния... Но здравое рассуждение подсказывало, что корень зла всё-таки не в нём. Сталин - лишь самый жирный гад из змеиного клубка. Не будет его, тут же повыползают наверх Троцкие, Дзержинские, Свердловы... Имя этой поганой нечисти - легион. Выскребать нарыв нужно до дна, начало и конец всему Ульянов-Ленин, мальфар, погрузивший страну в пучину красного морока. Чтобы Октябрьского переворота никогда не было в истории Государства Российского, необходимо запустить скальпель в прошлое как можно глубже, туда, где демон ещё не набрал силы...
  Тут и мог пригодиться Коба - кроме него никаких зацепок за временной Портал у Галицына не было. Действовать приходилось вслепую, на свой страх и риск, к тому же в обстановке глубочайшей секретности. Доверять нельзя никому - измена мерзавца Шаньгу наглядно это показала. Бог его покарал, превратив в обезьяну, да что толку... Тут ещё сегодняшняя девица с тараканами никак не шла из головы - вспомнив про насекомых, полковник гадливо передёрнулся. Внутренний голос подсказывал, что с ней не всё чисто... Как минимум, в гипнотических способностях красотке не откажешь. А что если... Чёрт, нужно было сразу её дактилоскопировать и пробить на связь с Немой! Галицын потянулся было за телефоном, но безнадёжно махнул рукой: кого в этой дыре теперь добудишься... Дождь неумолимо продолжал барабанить в стекло кабинета.
  
  Ноги как будто залипали в полу бесконечного коридора - каждый шаг давался с неимоверным трудом. "Ничего, это от укола", - сказала себе Катя и ужаснулась - язык во рту словно распух, вместо слов выходило лишь гугнивое мычание. Что скажет Сталин, увидев её такую? Явилась спасительница! Она из последних сил доволоклась до металлической двери с глазком и надписью "Сектор А" и налегла на неё. Заперто. А чего ещё можно было ожидать? В глазке за дверью виднелась громоздкая фигура спящего санитара с электрошоковой дубинкой. Приехали. Миссия невыполнима...
  - Оттолкнись и прыгай! - скомандовал в голове голос деда Коли.
  - Куда - там же дверь! - обозлилась Катя.
  - Кверху прыгай.
  Она машинально послушалась - и тут же, выскочив из этого тягучего кошмара сквозь макушку, ночной бабочкой взвилась к потолку. Ощущение полёта так опьянило её, что Катя, сделав круг по коридору, с налёту проскочила оказавшуюся иллюзорной преграду. Резвясь, она отвесила оплеуху охраннику босой пяткой, и он замычал, ворочаясь в своей медвежьей спячке. Но она была уже далеко.
  - Запоминаешь путь? - спросил мазык.
  - Нашла! - весело откликнулась бабочка-разведчица. - Спит отец народов в третьем боксе от угла.
  - Сталин не спит. Сталин работает, - мягко поправил её Коба, открывая жёлтые всевидящие глаза.
  - Ой, извините! - она слегка смутилась. - Я не знала, что вы меня видите.
  Мазык, казалось, также был удивлён.
  - Партия, душенька, всё видит, - усмехнулся молодой вождь в усы.
  - Я пришла вас спасти, товарищ Сталин. Меня Катя зовут, - она почувствовала как краснеет, поняв, что он, вероятно, видит её голой и растрёпанной от полёта сквозь стены.
  - Мою дэду так же звать... - грустно улыбнулся Иосиф Виссарионович. - Что делать будем, говори. Можно позвать этого вертухая и сломать ему шею...
  - Не стоит! - она окинула скептическим взглядом щуплую фигурку Кобы. - Кругом сигнализация. Ждите меня, я сейчас вместе с ним вернусь. Если всё получится, он сам нас отсюда выведет.
  - Смена растёт! - поцокал языком вождь. - Слушаюсь и повинуюсь.
  - Теперь цурюк! - скомандовал дед, и Катя, вскрикнув, очнулась на своей пружинной койке в общей палате. Вокруг косматыми тенями беспокойно заворошились в свете ночника психбольные.
  "Дурацкий сон какой... Или не сон?" - она не сразу припомнила, откуда и зачем она вообще здесь.
  - А что не сон? - раздался в голове резонный вопрос старого скомороха. - Просто в некоторых снах надо действовать. И поживее. Дерендяй устал тучи держать.
  Катя, бесшумно ступая босыми ногами, вышла в общий коридор женского отделения. Дебелая санитарка дремала у выхода. Мастер-ключ от всех дверей лежал на столе, прикрытый её мясистой ладонью. Всё вроде просто, если бы не дрожь в коленках. Слившись дыханием со спящей, она создала образ комара и принялась тоненько жужжать перед её лицом. Толстуха, не открывая глаз, захлопала перед собой в ладоши. Схватив со стола ключ, Катя выбежала на лестницу. Весь маршрут запечатлелся в её подкорке, как в навигаторе. Взлетев на третий этаж, она беспрепятственно добралась до железной двери в сектор "А". Первый успех придал ей уверенности - ощущение полёта вернулось. "Согласна на любой исход, но лучше пусть всё будет по-моему", - произнесла она магическую формулу удачи и нажала на кнопку звонка. Охранник заполошно вскочил и прильнул к глазку.
  - Минуточку, товарищ полковник! - он отключил сигнализацию и завозился с замком. Вот же не спится приезжему тараканщику! ( Конфуз с Галицыным и насекомыми успел стать притчей во языцех всего персонала).
  - Объект из бокса три готовьте на выход! - полковник ткнул ему в нос пропуск и быстро прошёл в спецсектор.
  - Передумали? Увозите от нас вождя? - ухмыльнулся гигант, нащупывая на связке нужный ключ.
  - Разговорчики! - отрезал полковник в несвойственной ему прежде солдафонской манере. Это показалось странным - ещё час назад угощал сигаретами и мило шутил... Ключ в двери бокса со скрежетом повернулся.
  - Катюша! А я уж боялся, что не придёшь! - обрадовался пленник, вскакивая с койки и улыбаясь куда-то за плечо санитару.
  "Прокол", - дёрнулась в страхе Катя. Этого хватило, чтобы морок тут же рассеялся - и вместо полковника ФСБ охранник увидал вдруг испуганную девчонку в ночнушке до пят, сжимавшую в кулачке испещрённый закорючками тетрадный лист...
  - Вали его вусруб! - скомандовал спокойный голос деда Коли, и она, разом собравшись, вложила весь свой страх в удар. Кобе показалось со стороны, что девушка лишь слегка ткнула охранника ладонью в грудь. Отброшенный незримой силой назад, гигант отлетел через всю камеру и, впечатавшись затылком в стену, кучей замер на полу. Если бы товарищ Сталин видел китайские боевики, он бы, вероятно, был удивлён чуть меньше - но он их не видел.
  Подхваченный Катей под руку, он послушно кинулся в коридор. Но путь им преградила железная дверь - выход из сектора был, согласно инструкции, заблокирован. Пришлось вернуться - Коба с воровской смекалкой тут же определил на связке нужный ключ. Беглецы выкатились на лестницу - и тут в спину им ударил нарастающий рёв сирены.
  Катя, вспомнив детство, животом по перилам съехала вниз. Следом за ней, прыгая через четыре ступеньки, мчался вождь мирового пролетариата. Полковник Галицын, так и не ложившийся в эту ночь, первым преградил ему путь, набычившись в боксёрской стойке. Неизвестно, чем бы закончился поединок смертельных врагов, если бы Катя не обернулась от дверей на шум борьбы...Накат! Внезапно потеряв связь с миром твёрдых предметов, полковник поплыл, хватаясь пальцами за воздух. Коба, по-бандитски боднув его головой в живот, следом за своей спасительницей устремился на волю. Сквозь секущие струи дождя им дважды мигнул из-за деревьев свет фар.
  - Авто свободен! - дед Коля радушно распахнул перед беглецами дверку двадцать первой "Волги".
  - Откуда эта рухлядь? - от переполнявших эмоций Катя кинулась ему на грудь и чмокнула в мокрую лысину.
  - Для разнообразия, - буркнул, пряча улыбку в бороду, мазык и лихо тронул с места. - "Испано-сюиза", вроде, уже была...
  Через несколько минут ливень разом стих и в разрывах облаков засияли свежевымытые звёзды.
  
  * Совершенный побег (англ.)
  
  
  ГЛАВА 26. КРЫЛО БАБОЧКИ
  
  Любовь - творец всего доброго, возвышенного, сильного, тёплого и светлого.
  Ф.Э.Дзержинский
  
  - Дед, они догоняют! - обернувшись с переднего сиденья, Катя заметила приближающийся свет фар.
  - Нас не догонят, - отозвался старый скоморох, топя педаль. - А если догонят, то не нас.
   "Волга" двадцать первой модели, лихо обогнав представительский "мерс", съехала на грунтовку и замерла, потушив фары. Дед посеменил вокруг машины, притопывая, и затянул разухабистым тенором:
  - Если парень был в ударе на вечорке, как танцор...
   - Я скажу вам - этот парень, безусловно, ком-бай-нёр! - подхватила напев Катя, входя сознанием в резонанс с начавшим возникать на месте их машины образом комбайна "Нива". Чёрный джип преследователей притормозил у развилки:
  - Салют труженикам села! А что - "Волга" старая тут не проезжала? - приветливо спросил Галицын у веселящихся комбайнёров, глядя на Катю в упор и не узнавая.
  - А вона поехала! - куражась, махнула она платочком на огни удаляющегося "мерина". Джип устремился по трассе вдогонку за ним. Дед, не прекращая пение, уселся за руль и двинул "Волгу" по объездной дороге на восток. Сталин на заднем сиденье, уже приготовившийся дорого продать свою жизнь, не мог сдержать удивление.
  - Со времён Гурджиева не видел ничего подобного! Не научите?
  - Не-а, - коротко мотнул головой дед и насупился.
  - Вот и он так же мне ответил, - вздохнул Коба. - Не царское, дескать, это дело... И ещё что-то про бегемота, я тогда так и не понял.
  - У бегемота кожи мало, - пояснил мазык. - Поэтому когда глаза открываются - жопа закрывается, и наоборот. Так же и у тебя: если откроется виденье, ты больше не сможешь гадить миру. Потому что увидишь, что мир - это ты сам и есть.
  - Вот только не надо этой философии с намёками, - обиделся Коба. - Жаба душит - так и скажите... А то "не можешь гадить". Запоры, конечно, и у меня случаются...
  - Заваривай на ночь траву купырь, - посоветовал дед. На рассвете въехали в посёлок Стулово, и тут мазык занервничал.
  - Неуж началось? - тревожно повернулся он к Кате.
  - Что началось?
  - Совсем недавно здесь был Ленин, - он указал на пустующий постамент перед зданием клуба. - А сейчас нет. Похоже, пространство вариантов начало меняться.
  - Что это значит? - у неё тревожно заныло сердце.
  - Всё, что угодно. Слыхала про крыло бабочки?
  - Кино такое вроде было.
  - Кино кином, а говно говном. Товарищ Сталин - не бабочка. И что там без него произошло за сутки - один Чернобог ведает... Если будем дальше сопли жевать, может так выйти, что и нас самих здесь скоро не станет.
  Прибавив ходу, "Волга" выехала на старый тракт, ведущий на восток. До Немы оставалось полтораста километров, когда Сталин, примолкший на заднем сиденье, вдруг несколько раз громко всхлипнул. Катя удивлённо поглядела на него в зеркало заднего вида.
  - Я понял...про бегемота... Вы все думаете, Коба тупой.
  - Ну что вы... - ей захотелось как-то утешить этого обиженного усатого недомерка.
  - Разве я для себя стараюсь? Да мне кроме пары сапог и трубки вообще ничего не нужно! Сгинь, нечистый дух! Опять он здесь. Мучить меня явился... У-у-у!!! - начавшись на тоненькой горловой ноте, тоскливый вой, разрастаясь, устремился к хмурым осенним небесам.
  
  Ленин умер, но тело его продолжало жить, зафиксированное стальными обручами в секретной камере особняка в Горках. Один чудовищнее другого рождались в заизвесткованном мозгу мальфара кровавые образы диктатуры пролетариата - и, подхваченные низкими вибрациями зависти взбудораженных толп, окутывали липким мороком одну шестую часть земной суши.
   Большевик номер два Свердлов чего только не перепробовал, чтобы пробраться к телу вождя - всё тщетно. Выставленная Сталиным охрана из кавказских воров свято блюла верность своему пахану, следя в оба, и в первую очередь, разумеется, друг за другом. Всем ведь известно, что демон может передать свою силу лишь одному человеку. И, поскольку желающих оказаться в этой роли вокруг имелось с избытком, на случай провокаций подход к телу был для надёжности заминирован.
  Сам Коба, несмотря на кучу комплексов человек, в сущности, не злой, не горел желанием становиться исчадьем ада - его бы вполне устроила обещанная Гурджиевым роль мудрого и просвещённого государя. "Вот бы можно было Ильича обратно оживить" - частенько думал он. "Не совсем, а так, чтоб только моргал и лыбился с инвалидного кресла... От его имени послабления народу сделать. Можно назвать, например: "Новая экономическая политика"... А там, глядишь, потихоньку развернуть всё к старому житью-бытью... Попов только на хер с пляжа - достали..."
  Но древний демон не имел желания возвращаться в исковерканное сифилисом и ядовитыми пулями туловище. Что ни день, атаковал Кобу ужасными припадками, требуя отпустить его на волю...
  
  Известие об исчезновении Сталина вызвало в ЦК нездоровый ажиотаж. Железный Феликс срочно прибыл в Вятку. Город почти не изменился со времён его первой ссылки - разве что грязи прибавилось. По этим немощёным улочкам он двадцать лет назад так же угрюмо бродил вечерами в длинной шинели до пят. Подкараулив припозднившихся барышень, выскакивал перед ними из-за афишной тумбы, распахивая полы шинели и мрачно хохоча... Жаль, не долго музыка играла - за эти фокусы был сослан ещё дальше на север, в Кайгородок.
   "Вот и привёл Бог отыграться за всё! Прими же, Йезус-Мария, от раба твоего кровь малых сих в знак очистительной жертвы!" - покинув пропитанные ужасом своды подвалов ГубЧК, Феликс железной поступью направился в костёл. Там, оставив охрану на входе, долго пребывал в мистическом созерцании игры цветных витражей, пока не закончился приход от дозы морфия. В детстве ему робко мечталось о терновом венце, а когда подрос - о шапке-невидимке, чтобы перерезать всех русских... Насчёт венца, правда, пока так и не сбылось.
  На выходе из костёла великого инквизитора уже поджидал Блюмкин.
  - Ну, выкладывайте! - взяв Якова под руку, Дзержинский принялся вышагивать с ним по церковному дворику.
  - Как только Коба исчез, я организовал утечку в штаб белых. Нему взяли на моих глазах, Пётр Будённый убит.
  - Значит, можно доставать из колоды Семёна?
  - Попробуй достань! Он в швейцарской тюрьме по обвинению в убийстве.
  - Если понадобится, я лично за ним поеду! - светло улыбнулся Феликс. - Будённый - это знамя революции, говоря по-вашему - раскрученный товарный знак, за ним все голодранцы юга России побегут громить Деникина. А с Колчаком здесь пускай Троцкий с Чапаевым разгребаются. Одно меня беспокоит - где всё-таки может быть этот засранец Коба? От него любой пакости ждать впору.
  - Не знаю, - слукавил Блюмкин. - Но мне удалось захватить его личного разведчика, Левина. Он медиум, или что-то вроде. Суперценный кадр - умеет произвольно выходить из тела и получать достоверную информацию прямо с места событий. Через годы, через расстояния...
  - И сквозь стены может проходить? - заинтересованно спросил Феликс Эдмундович.
  - Может, но только в тонком теле.
  - То есть, для диверсионной работы не годен... Ну, а, допустим, просто подержать одного человека за руку?
  Блюмкин искоса глянул на Феликса. А Ржавый-то умом не блещет!
  - Вы насчёт Ульянова-Ленина? Да если кадавр передаст ему свою силу, то этот Левин и возглавит революцию, а вас всех порвёт, как Тузик грелку!
  - А если перед этим хорошенько заковать его в кандалы? А по возвращении сразу же умертвить?
  - Вы не представляете, с чем пытаетесь играть, - покачал головой Яков. - С каждым новым телом сила демона возрастает в прогрессии. Когда он вернётся, вам останется только ползать в своих фекалиях и предупреждать все его прихоти. А их у него...
  - Н-да, похоже я погорячился, - согласился Дзержинский. - Ладно, пока забудем. Ведите, показывайте своего медиума.
  Войдя следом за Блюмкиным в комнату, где отдыхал с дороги Левин, Феликс глянул на него и почувствовал неприятный холодок - лицо спящего было ему знакомо. Тут же в памяти услужливо всплыл будуар с камином на даче Бадмаева, Семён Будённый в рейтарской каске и портупее на голое тело - и бледное лицо террориста, сосредоточенно целящегося в грудь любимого человека из браунинга... Ошибки быть не могло - то самое лицо, такое не забывается. Железный Феликс резко развернулся на каблуках и вышел, хлопнув дверью.
  "Лично затопчу сапогами", - решил он, нащупывая дрожащими пальцами в нагрудном кармане шприц и ампулу с морфием.
  
  ГЛАВА 27. НОВЕЙШАЯ ИСТОРИЯ. ПЕРЕЗАГРУЗКА
  
  Особенно драматиќческие события маг может переиграть, изменяя, таким образом, прошлое. Самое интересное, что прошлое действительно изменяется: другие участники после перепросмотра также помнят это событие в изменёнќном виде.
  Кастанеда
  
  Яков Блюмкин тревожно глянул за окно: Дзержинский в долгополой шинели пересекал двор комендатуры, напоминая тяжёлую шахматную фигуру в руке незримого, но грозного гроссмейстера. Эскорт из латышей не поспевал за его стремительной поступью.
  - Просыпайтесь! - Яков потряс за плечо Левина, блаженно похрапывавшего на диване. - Смерть свою проспите.
  - А? Что такое?
  - Предупреждать надо было. Не знаю, чем уж вы ему насолили, но только он вас узнал и теперь идёт сюда.
  Из коридора послышались приближающиеся шаги великого инквизитора. Махнув рукой, Блюмкин метнулся ему навстречу и угодливо распахнул дверь.
  - Этого - в подвал! - отрывисто приказал Железный Феликс, и чекисты, насовав Левину под дых, выволокли его, как куль, из кабинета.
  - Я должен вас поблагодарить, - резко всем корпусом повернулся к Якову Дзержинский, - за доставку в ЧК опасного контрреволюционера. Фамилия этого типа - Савинков, и он в меня уже стрелял. Разумеется, я выше личных счётов - меня многие ненавидят! -голос его стал набирать сверлящие, истерические нотки. - Но он... Этот человек покусился на самое возвышенное, тёплое, светлое... Можно сказать, на святое.
  Прошептав последнее слово на всхлипе, Дзержинский без сил опустился на диван.
  - Не хотелось бы думать, что вы с ним в сговоре, Яков. Так что будет лучше, если расскажете всё сами, как на духу.
  - Тот самый Савинков? - лицо Блюмкина фальшиво вытянулось. - Ну, значит нам повезло вдвойне!
  - В каком смысле?
  - Как я уже докладывал, этот тип занимался у Сталина эзотерической разведкой. Но если он к тому же имеет навыки террора, то сам Бог велел нам его использовать. Разве не вы кричали на всех углах, что у чекиста должна быть холодная голова? Так попытайтесь её включить для разнообразия. К примеру, вам ведь нужно знать, где сейчас Коба?
  - Ну, допустим...
  - А козни Лейбы Троцкого и его шайки-лейки? А если Колчак займёт Вятку и понадобится действовать в тылу врага? - дожал Блюмкин. - Короче, я настоятельно прошу временно передать Левина-Савинкова в моё полное распоряжение.
  - Да, но после...
  - Обещаю, когда всё закончится, вы сможете лично выбросить его на булыжники с верхнего этажа Лубянки. А я, так и быть, поддержу за ноги.
  - Ох, Блюмкин! Вы мёртвого уговорите, - погрозив Якову трупно-бледным костистым пальцем, Феликс Эдмундович вышел из кабинета. А вскоре туда вновь втолкнули Левина в кровоподтёках, уже без ремня и сапог.
  - С днём рождения! - приветствовал его Блюмкин.
  - Он у меня в марте...
  - Благодаря мне вы только что родились во второй раз.
  - Спасибо.
  - Этого недостаточно. Придётся отрабатывать. Мне глубоко плевать, на что вы там покусились, Левин, но имейте в виду - вы живы до тех пор, пока сотрудничаете со мной, так что приступим поскорее. Мне необходимо знать, где сейчас Сталин. Можете на него выйти?
  - Попробую, если угостите папиросой. Боюсь только, он сразу же меня засечёт.
  - Это не важно, соврите что-нибудь. Надеюсь, мысли он не читает?
  - А вот в этом я как раз не уверен...
  - Да шняга это всё, обычные кавказские распальцовки, - поморщился Яков. - Скорей курите и поехали.
  Левин лёг на диван, закрыл глаза и, привычно разогнав вихрь огня от крестца к макушке, вызвал в памяти усатый лик Сталина. Выход произошёл как всегда гладко - но дальше сознание окуталось каким-то клубящимся перламутровым туманом. Он напряг всю свою волю, пытаясь сосредоточиться на образе Кобы - но Кобы нигде не было. Всё, что он смог уловить - это издевательски прозвучавшую фразу с грузинским акцентом: "Время - вперёд!" Тонкое тело, не отягощённое земным умом, восприняло эти слова, как команду - и Левин, пронырнув сквозь пелену, с ускорением понёсся по радужному тоннелю, состоящему, как ему удалось разглядеть, из миллионов цветных картинок, мелькавших слишком быстро, чтобы их осознать. На секунду он испугался, что умер - но тут тоннель закончился, и он увидал с высоты птичьего полёта знакомый пейзаж. Это была Нема, причём, судя по телевышке, Нема его родного постсоветского времени, пробуждающаяся в хмурых лучах осеннего утра.
   По трассе, ведущей из города, в сторону Рябиновки двигалась военная автоколонна в сопровождении двух лёгких бронетранспортёров. Вот она замерла перед воротами - и десантники, получив команду, рысью двинулись в обход, беря пионерлагерь в плотное кольцо оцепления. Левин не сразу понял, что его напрягает больше всего в увиденном. И лишь снизившись, он разглядел белые жирные тевтонские кресты на бортах машин и услышал характерные лающие выкрики команд на немецком языке.
  Испуганной птицей он метнулся к посёлку и, заложив вираж над центральной площадью, увидел реющее в лучах восходящего солнца алое полотнище с чёрной свастикой в белом круге над комендатурой.
  Ничего не понимая, он инстинктивно ещё раз вызвал в памяти образ Сталина - и тут же очутился в полутёмной избе. По интерьеру Левин узнал жилище таинственного мазыка. Сам дед восседал во главе стола, прихлёбывая из блюдечка травяной чай. По правую руку от него сидела Катя, грызя пряник, а по левую - Иосиф Виссарионович с неизменной трубкой в зубах. Вождь склонился над топографической картой, ковыряя прокуренным квадратным ногтем подстаканник с барельефом, изображающим профиль престарелого фюрера.
  - Кто-нибудь всё-таки объяснит мне, что тут происходит? - хмуро поинтересовался Коба.
  - Ждём донесений разведки, - развёл руками дед.
  - Я говорю в широком смысле! - взорвался обычно невозмутимый Сталин. - С каких пор в Вятской губернии хозяйничают немцы, и что это за рожа с педерастическими усиками на моём подстаканнике? Не пойму, кого этот старикашка мне напоминает.
  Тут дверь бесшумно отворилась, и в комнату проскользнула рыжая девчонка в лихо сдвинутом на ухо берете.
  - Атас! В Рябиновке зондеркоманда партизан выкуривает, а полицаи пошли в обход по дворам, с овчарками. Край через полчаса будут здесь.
  - Погоди, не части, - оборвал её дед. - Давно немцы в Неме?
  - Ты чё, старый, мухоморов обожрался? - покрутила пальцем у виска Лили Марлен. - Они вроде всю дорогу здесь. Тысячелетний Рейх от Гибралтара до Урала. Никак, обострение склероза?
  - А за Уралом что? - осторожно осведомился мазык.
  - Как что? Китай, ясен пень. С чего тебя на географию-то пробило?
  Сидящие за столом быстро переглянулись.
  - Вот тебе и крыло бабочки... - обескураженно протянул дед. - Поняла теперь, зачем товарища Сталина нужно возвращать?
  Катя молча кивнула.
  - Так ты говоришь, Рябиновка оцеплена? - обратился дед к внучке.
  - Рота карателей, шварце-эсэс.
  - Ну, йети-то им изловить слабо, он их за версту учует. Уйдёт в леса, затаится. Ох, и дорого бы я дал, чтобы узнать, где этот Сульфат прячет свой Бубен... Ладно, пора. Уходим огородами.
  С минуту после их ухода окутанное бредом происходящего сознание Левина пребывало в пустой избе. Потом он почувствовал, как что-то начало неумолимо втягивать его обратно в радужный тоннель. Вспомнив последнюю фразу мазыка, он волевым усилием сумел зацепиться за образ Сульфата Шаньгу - и в тот же миг увидал его, сидящего на корточках в развалинах часовни красного кирпича, в сорока шагах от главного корпуса пионерлагеря. Внешне волосатое существо, копошившееся в мусоре, весьма мало напоминало вальяжного полковника ФСБ, которого он знал, но Левин по какому-то внутреннему убеждению ни минуты не сомневался, что это и есть Сульфат - в подлинной своей ипостаси. Йети разрыл ногтями широкий узкий подкоп, ведущий под плиты пола, и, воровато оглядевшись, сунул туда завёрнутый в мешковину круглый предмет, напоминающий формой решето. После чего торопливо забросал его мусором и скачками скрылся в кустарнике.
  Не в состоянии дольше сопротивляться неведомой силе, Левин, дёргаясь, как рыба на крючке, был втянут через сияющий тоннель обратно в восемнадцатый год и увидал внизу своё тело, лежащее на чёрном дерматиновом диване в кабинете Вятского ГубЧК. Дикая боль пронзила голову. Сквозь вереницу бредовых образов над телом склонилось внимательное узкое лицо с козлиной бородкой и светлыми глазами садиста. Блюмкин из-за плеча Феликса корчил какие-то заговорщицкие рожи, от которых Левину ещё меньше хотелось возвращаться в тело.
  - Где Сталин? - сурово допытывал глуховатый голос с польским акцентом.
  - Сталина нет. Тысячелетний Рейх...от Гибралтара до Урала... Сульфат спрятал Бубен в часовне... - сквозь пульсацию боли услышал Левин собственное безвольное бормотание.
  - Где Сталин?!
   - Сталин с Катей... Огородами в Рябиновку...
  - Пся крев! - брезгливо повернулся к Блюмкину Железный Феликс. - Сами разговаривайте с этим кретином. Он явно что-то знает.
  - Положитесь на меня, - отозвался Яков. - Через час мы будем иметь полную информацию.
  
  
  
  
  
  
  ГЛАВА 28. НОВАЯ РУССКАЯ РЕАЛЬНОСТЬ
  
  
  В старухах никогда не бывает недостатка.
  В.Гюго
  
  - Мне - присягать на этом? Да ваш Адольф - просто мизерабль, паршивый нижний чин! - плюнул сгоряча в латунную икону полковник Галицын, захваченный во время облавы в пионерлагере "Рябиновка".
  - Мой дед, князь Андрей, в мае 45-го лично руководил захватом Рейхсканцелярии и сгрёб в совок его сожжённый труп ... Пустите руки!
  - А вот это вряд ли, - иронично заметил шарфюрер СС Макс фон Боль, методично протирая обшлагом от плевка походный складень, - Пафос - пафосом, а историю знать нужно. В тридцать девятом Антанта отказалась от всех прав на восточноевропейские колонии в пользу Рейха, так что ваш дед вам врал. Напившись от безделья сивухи, бредил, как все русские...
  - Я не знаю, с какого перепугу ваше войско просочилось к нам через Портал, - вскинул подбородок князь, - но минимум через сутки меня хватятся. Так что искренний совет - обделывайте свои делишки побыстрей и сваливайте отсюда. ОМОН приедет - всем мало не покажется, шарфюрер!
  Несмотря на то, что диалог вёлся на чистейшем хохдойче, ни один из собеседников абсолютно не понимал, о чём толкует оппонент.
  - Вы только что упомянули некий Портал, - закинул наудачу наживку фон Боль. - Из этого могу сделать вывод, что в мои руки попал один из безумцев, возглавляющих так называемое "славянское сопротивление". Признайтесь, полковник, - неужели интеллигентный человек, как вы, может искренне верить во всю эту языческую лабуду? Ведь вы русский - следовательно, в глубине души православный?
  Галицын в ответ истово перекрестился в наручниках.
  - Тогда вы должны быть в курсе, что наша мать Церковь предала дерендяевскую ересь анафеме. Все эти лжечудотворцы, волхвы и прочие путешественники во времени - просто плод больной фантазии сепаратистов, а святой Адольф и Богородица Ева непогрешимы во веки веков - аминь! Покайтесь, князь - обещаю, скидка выйдет...
  - Заканчивайте, шарфюрер, - поморщился Галицын. - Скучно слушать...
  - Хорошо, тогда давайте по существу, - Боль взял его доверительно под локоть и вывел на двор. - С умным человеком и поговорить приятно. Вам известно, разумеется, князь, что после вознесения Фюрера осталось много апокрифических документов, и не все из них подлежат безусловной канонизации. Самым спорным, по мнению экспертов, является утверждение о наличии сети пространственно-временных Порталов, пронизывающих Землю. Всем знать об этом не полезно, но вам я открою карты: имея честь представлять Политическое бюро Аненэрбе, я послан сюда с целью развеять миф о вимане, упавшем в здешних болотах, и о йети...
  - Что такое виман? - спросил князь Андрей.
  - Здесь нет времени обсуждать термины, - эсесовец начал от волнения заикаться. - Если виман действительно упал - то очень хочется верить, что не тут... Ведь Вятка - высочайше утверждённый нашей Церковью бренд, "Das Weltarschloch" - т.е. культурная задница цивилизованного мира... Ничего доброго сюда падать не может и не должно!
  Вся беда в том, что апостол святой Веры Гёринг также упоминает о данном эпизоде - а чтобы подвергать правке святоотеческие предания, нужны самые серьёзные аргументы. Так что лучше расскажите-ка мне всё, и это упростит процедуру. Сложности никому не нужны, ведь так? А в обмен я гарантирую вам вместо высшей меры - три года в Аушвице. Аушвиц - не Мордовия, это образцовый лагерь в центральной Европе, практически курорт, и любой русский может только мечтать о такой участи... Итак, для начала меня интересуют мазыки и их главарь Дерендяй.
  - Меня - в Аушвиц? Прирождённого русского князя хотите упаковать в газенваген с паршивыми евреями?
  - С кем, простите? Я вас недопонимаю.
  - Ну... Мит шмутце юден?
  - Хм... Да вы, никак, себе мозг отсидели, батенька, в своём подполье... Даже малышня из "Хитлерюгенда" в курсе, что "юден" - не более, чем мифологический образ, навроде Бабайки - пугать детей! Никаких евреев в природе нет и никогда не было.
  Полковник искоса глянул на шарфюрера: "Однако...Ну, нет, так врать нельзя. Кажется, континуум забарахлил не по-детски - как бы там ни было, а отсюда нужно линять."
  - Насколько я вас понял, лишние уши нам ни к чему, шарфюрер, - Галицын показал глазами на обгорелые руины часовни красного кирпича, темнеющие сквозь золото листвы...
  - Интеллигентные люди всегда найдут общий язык, - кивнул немец, самоуверенно углубляясь под руку с новым осведомителем под сень полуголых берёз...
  ...Удар коленом в пах был, разумеется, обманом - инстинктивно согнувшись в поясе, Макс фон Боль тут же налетел подбородком на взметнувшийся снизу локоть чекиста и без чувств рухнул на сырой грунт. Добив врага каблуком в кадык, князь профессионально обыскал тело и, найдя в кармане галифе ключ, живо освободился от наручников. Именной "Люгер" немца оказался как нельзя кстати. Затащить фон Боля в часовню было делом пяти минут. Хватились князя не скоро - овчарки довели зондеркоманду до ручья, после чего, с воем мечась вдоль берега, потеряли след.
  
  - Никак, ты, Лилечка? - кисло-сладкие глазки Чарушихи вспыхнули. - А я вот из церкви ковыляю, от отца Георгия. Матушке-владычице Еве свечечку с утра возжгла. Ты-то куда в такую рань, срамница? Кто это с тобой - родственники?
  - Они, болезные, - буркнула Лили Марлен, норовя проскользнуть мимо старой ехидны.
  - Мазыки деревенские, по всему видать, - просканировала взглядом группу беглецов бабка. - Поди, к старушке на чаёчек заглянете?
  Дед Коля, переглянувшись со Сталиным, утвердительно кивнул. Гости гуськом прошествовали через двор в цокольную комнату старенького купеческого особнячка. Морковный чай из ветхого самовара был откровенно мерзок, отдавал латунью, а сушки - плесенью. Но то, что они увидели в телевизоре, их заинтересовало куда больше:
  - ...Телевидение "Адольф Хитлер Фернзей": Программа "Парадоксы науки". На связи - профессор Фукс.
  Подслеповатый лысый добряк на экране, щуря голубые глазки, вещал под медитативную музыку:
  - ...Итак, когда очередной из вариантов так называемой реальности воплощается из небытия, большинство людей забывает свою прошлую жизнь. При этом их образное мышление бывает перекрыто мышлением их двойников из вновьпроявленного мира...
  И лишь те из людей, что не должны были здесь родиться, и не имеют своих двойников в новой реальности, помнят всё. Эти изгои продолжают мыслить старыми штампами "своего" времени. Конечно, такие бедолаги социально чужды и нуждаются в услугах передовой арийской психиатрии...
  Чарушиха оценивающе глянула на гостей.
  - Ещё чаёчку?
  - Благодарствуем, мать, - вежливо ответил дед Коля. - А переключись-ка теперь на местные новости.
  -...От нашего корреспондента из Немы, Вятская епархия, - комментатор в фернзейаппарате брызгал праведным гневом, - Действия так называемых партизан в Неме носят всё более агрессивный характер. От воровства кур и свеклы экстремисты перешли к прямому физическому насилию. Сегодня на территории Рябиновки найден представитель Аненэрбе шарфюрер СС фон Боль с повреждением шейного отдела позвоночника. В преступлении подозревается русский мужик примерно сорока лет, смотрите фоторобот...
  - Галицын! - тихо ахнула Катя.
  - Ох-ти, девица! Никак, ебарька спознала? - сощурилась Чарушиха.
  - По-моему, у кого-то из присутствующих грязный язык, - угрожающе привстал, нависая над столом, Иосиф Виссарионович.
  - Да ладно тебе, усатый, я ж не в плохом смысле - сама была молодухой. Страсти-то какие, моченьки моей нет! Пойду выйду от греха, облегчуся... - бабка, бормоча, юркнула за дверь.
  - Доносить побежала, - определила Лили Марлен. - Я догоню?
  - Да ну её в пень, - махнул рукой мазык, - что будет, то и будет, не грузись... Мало всяко не покажется... Пошли уже, Дерендяй ждёт...
  Кратчайший путь к поселковой комендатуре лежал через огороды, так что бабке Чарушихе дважды пришлось перелезать забор. Внезапно гнилой плетень просел под её тяжестью, и бабка рухнула ничком в заросли лебеды, раскровянив губу и подвернув, между делом, лодыжку. Подол её юбки неблаговидно задрался... Тут же сверху на неё налетело грузное волосатое Нечто, и Аномалиха тихо взвизгнула... Ласками при всём воображении это сложно было назвать - Сульфат Шаньгу не имел самки с лета, и теперь оттягивался на бабке по-полной... Всё это закончилось бы самым плачевным образом - но тут над ухом ебомой громыхнул выстрел.
   Бигфут с запредельным рёвом кинулся в кусты, припадая на левую ногу. Галицын с двух рук выпустил ему вслед всю обойму "Люгера" - однако и этого было явно мало. Сульфат гигантскими прыжками преодолел пространство до лесополосы и благополучно скрылся за деревьями.

Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:

Раздел редактора сайта.